Жизнь – это кабаре, дружок!

Интервью с участниками “Ностальгического кабаре” в Лондоне

Нормальные люди просто справляют день рождения, другие же – справляют день рождения, а потом едут репетировать. Да, именно так: сначала с утра репетируют, днем репетируют, дают интервью во время праздничного ужина и снова на репетицию, ночную — вот точное описание обстоятельств, которые сопровождают интервью Алеси Маньковской для Афиши Лондона. Алеся отвлеклась (и отвлекла нескольких гостей) от празднования своего дня рождения, чтобы рассказать нам о своем новом проекте «Ностальгическое кабаре».

Без рамок и определений

Первая ассоциация со словом «кабаре» – фильм с Лайзой Минелли. Но, если углубляться в историю жанра, выдающиеся артисты эстрады начинали свою творческую жизнь именно в кабаре – Эдит Пиаф, Ив Монтан, Шарль Азнавур, Чарли Чаплин, Марлен Дитрих. А ваше кабаре – оно какое?

А.М. – Мне больше всего нравится кабаре, которое возникло в начале XX века. Если объяснять в современном ключе, то такое кабаре подразумевало хорошего ведущего, как в стендап-камеди, и музыкальные номера. А вообще были, конечно, разные кабаре. Первым было кабаре «Черный кот», которое появилось в 1881 году на Монмартре, в Париже. В нем собиралась вся богема: Дебюсси, Аполлинер, Сати и многие другие. Позже кабаре открылись не только по всей Франции, но и в Вене, Берлине, Мюнхене. Кабаре – это место, где приятно встретиться с друзьями, послушать хорошую музыку, стихи, самому подняться на сцену. Любой жанр, кроме скучного.

Как появилась идея выступить в таком формате? 

А.М. – Такой формат позволил соединить мой вокал, чудесного классического пианиста Константина Лапшина, контрабасиста Энрике Галасси, который специализируется на танго, скрипача Хосе Мануэля Гандию – и не ставить нам никаких рамок и жестких определений. В том кабаре, которое вы услышите и увидите, нет четкой стилизации. Мы не будем показывать вам ремейк фильма с Лайзой Минелли. Оттуда тоже прозвучат отрывки, но мы сделаем это так, как чувствуем здесь и сейчас, не пытаясь ничего воссоздать и скопировать.

Сколько понадобилось репетиций, чтобы все зазвучало так, как вы себе представляли?

А.М. – О, вот здесь нам очень повезло, что у нас есть Константин Лапшин! Так сложились обстоятельства, что девушка, которая изначально должна была на фортепиано играть, решила, что сможет подготовиться за 2 репетиции. А я пришла к выводу, что сделать 18 песен за две репетиции…

Очень амбициозно звучит?

А.М. – Мягко скажем. Даже запомнить все их трудно, невозможно это сделать на профессиональном уровне. Костя влился в наш проект в последний момент, сейчас по ночам мы репетируем в Королевском колледже музыки.

Константин Лапшин – пианист (К.Л.) – Главное, что больше двух репетиций!

Как вас, Константин, классического пианиста, уговорили играть в кабаре?

А.М. – Мы на него сильно надавили со всех сторон (все смеются)

К.Л. – Ой, легко! (все смеются)

По-моему, я не долго думал… Я просто знаю Алесю, поэтому я понимал, о чем это и с удовольствием согласился. Это для меня не первый опыт, мы, когда-то давно, с другим музыкантом, делали несколько выступлений, в которых присутствовали элементы театра и пения. Я знал примерно, чего ожидать, почему бы и нет? Что же все время играть Чайковского и Рахманинова? Для разнообразия иногда полезно и что-то другое.

Но сроки получились достаточно сжатые для подготовки?

А.М. – Я уверена, если бы это было за три дня, Костя бы отказался. Да и я бы ему не предложила. Есть какие-то вещи… Скажем, если ты уважаешь человека, ты ему не сделаешь предложение, которое граничит с халтурой.

К.Л. – были разумные сроки, я посмотрел и понял, что за это время все можно успеть.

Расскажите нам о программе, как все будет происходить?

А.М. – Будет, можно сказать, творческий вечер, общение с публикой. Поскольку большинство нашей публики – русскоязычные, говорить я буду, разумеется, по-русски, а петь – на разных языках: по-английски, по-русски, по-испански. Я просто буду параллельно объяснять людям, что именно я делаю, почему выбрала эти композиции. Для меня это путешествие через всю жизнь.

Кстати, у меня был такой вопрос – как подбирался репертуар? Получается, это что-то совсем личное?

А.М. – Я думаю, что это все про меня. Я проходила через эти 18 композиций и думала: Боже мой, какая огромная программа! А сейчас думаю: а еще вот это надо спеть, а еще это… но это уже слишком. Это ностальгия – не в смысле мы сейчас обнимем березку, закусим соленым огурцом и будем ностальгировать здесь, а это такое светлое воспоминание о том, что было, но нельзя вернуть. В одну реку нельзя войти дважды.

Первый блок выступления – это золотая эра Голливуда. Мы начинаем с композиции Марлен Дитрих, а заканчиваем номером из чудесного фильма-мюзикла «Виктор и Виктория» с Джулией Эндрюс в главной роли. После этого переплываем в русское танго. Назло Константину Лапшину я все равно спою «Утомленное солнце»!

К.Л. – Мы думали об этом и еще не уверены на сто процентов, но посмотрим, может быть и сделаем.

А.М. – Нет, Костя, мы уверены на сто процентов. Если ты не будешь играть, я это буду петь а капелла! (все смеются)

Я смотрю, есть некоторое расхождение во мнениях?

К.Л. – Но это же творческий процесс, это самое ценное!

А.М. – Развернулись, например, целые дебаты по поводу композиции «Brother can you spare a dime?». Я впервые услышала ее в исполнении Джорджа Майкла, а потом прочитала, что она была навеяна еврейской колыбельной. А Костя мне прислал совершенно иной ее вариант…

К.Л. – Я даже подумал, что это и есть оригинальная версия, она мне так запала в душу, показалось, что она так и должна звучать. Этот номер стал теперь моим любимым.

А.М. – После русского танго, к сожалению, очень малоизвестного, мы переходим к самому известному композитору танго – к Астору Пьяццолле. Он очень сложный, на самом деле. И играть, и петь его сложно, это высокого класса музыка, которая, к сожалению, часто упрощается в такую неприятную попсовую историю… Как знаете, если я вас приглашу поесть курицу, мясо все куда-нибудь выброшу, а в шкурку заверну немного костей.

Скелет музыкальный, грубо говоря?

А.М. – Да, вот в таком виде довольно часто подается Пьяццолла. Чтобы его играть нужно уметь играть все-таки… Костя сделал свою собственную аранжировку «Либертанго». После Пьяццоллы мы благополучно переходим к кабаре, которое «Кабаре»… (приносят напитки)

«Извините, вы это правда пьете?»

Ирина Иоаннесян – креативный продюсер (И.И.) – кстати, про напитки, я вот сейчас сижу и думаю, какое шампанское будет на столиках у гостей. Маньковская поет, Лапшин играет, мы не может поить людей Буратино.

А.М. – я помню, в литовском магазине мы купили «Советское шампанское». Хосе, мой муж, сделал так: он взял бокал, понюхал, взболтнул, понюхал еще раз, лизнул, потом спросил: извините, вы это правда пьете?

Полусладкое ведь еще, наверное?

А.М. – А то! Но я хочу открыть вам страшную тайну! Вы берете свинину, режете ее, добавляете кабачки, заливаете половиной бутылки выдохшегося «Советского шампанского» и тушите. Еще можно пару кусочков ананаса – очень вкусно! (все смеются)

Не все сейчас поверили, по-моему…

А.М. – Но это правда!

«Либо вы сходите с ума, либо вы сходите с ума по-другому»

А.М. – Завершим мы все подборкой хитов из фильма «Кабаре» – это фильм о немецком кабаре 30-х годов. В нем прослеживается практически вся история: от начала XX века до Великой Отечественной войны. Сейчас мир тоже находится в очень сложной ситуации. И это у меня резонирует с отрывками из фильма: в начале Салли Боулз, героиня Лайзы Минелли, выступает и видит, как в кабаре заходит человек со свастикой на рукаве, и его избивают. А в финале она поет, а мы видим, что все присутствующие в кабаре сидят с нацистскими повязками. Когда ты стоишь на сцене, это защищает от окружающего мира и, в тоже время, делает тебя абсолютно беззащитным. Ты не можешь не петь и в этом твоя беззащитность. Но ты можешь петь то, что ты хочешь.

Что это значит лично для вас?

А.М. – Когда вы с раннего детства сталкиваетесь с музыкой, а я занимаюсь ей с пяти лет, вы понимаете, что чем-то отличаетесь от других людей. Дальше одно из двух – либо вы сходите с ума, либо вы сходите с ума по-другому – уходите в эту профессию и больше ничем не можете заниматься. Именно поэтому артисты, музыканты, актеры будут существовать всегда. И пусть даже они будут нищими. Это не вопрос финансов, я просто делаю то, чего не могу не делать. Если я перестану это делать, я умру – как личность, как человек, стану существом, потому что буду существовать, а не жить.

То есть это и не выбор даже…

А.М. – Песня «Кабаре» – это финальная песня нашего шоу. Если внимательно ее послушать, там есть, что услышать. Мы делаем это шоу, чтобы нас услышали. А как люди к этому отнесутся – это уже их право. Нет, это не дешевая развлекаловка. Те, кто любит Стаса Михайлова, я думаю, не найдут здесь ничего интересного.

Лучшее выступление – это когда человек получил удовольствие, пришел домой и начал думать. Если человек начал думать – это значит, что ты, как артист, чего-то добился. Артист является медиумом, соприкасается с божественным. Следовательно, через него идет какая-то информация. Он стоит на сцене, в луче прожекторов, разговаривает с людьми, он должен что-то до них донести. Или все это не имеет смысла…

И я правильно понимаю, что нет задачи донести что-то конкретное, каждый человек просто для себя что-то должен понять?

А.М. – Да, представьте, что артист мог бы выйти в костюме или платье, состоящем из огромного количества маленьких зеркал, где для каждого человека нашелся бы один кусочек, который был бы только для него. Вот это лучшее, это то, что людей цепляет, вызывает эмоции. А когда нет – ну тогда просто сходил, послушал, посмотрел, поел.

Шоколадный заяц в «храме искусства»

Вот я задумалась: вы – актриса, режиссер, певица — это все о том, когда люди приходят в театр, в «храм искусства». Формат кабаре несколько отличается от театрального: во время выступления гости пьют шампанское, сервируются закуски. Насколько вам это комфортно?

А.М. – Я вам расскажу про «храм искусства». У меня есть моноспектакль «Тюремный психолог» (прим. редакции режиссер Константин Каменский) – это когда ты один на сцене и говоришь с публикой. Мы играли спектакль в первый раз, в Калуге. Там есть самый трагический момент, когда я убила человека и все это осознаю. И я встаю и говорю: а кто я? кто же я? Пьяный голос из зала: а ты – шоколадный заяц! Вот вам и «храм искусства» …

Но, на самом деле, любой спектакль – это всегда общение со зрителем, а шампанское и канапе – просто для того, чтобы создать атмосферу. Меня не оскорбляет тот факт, что люди пьют и едят. Это моя задача, как артиста, сделать так, чтобы они не пили и не ели в тот момент, когда я пою. Если им хочется – ради Бога, это их право!

Есть артисты, которые очень трепетно к этому относятся.

А.М. – Да, я даже знаю одну даму, которая говорит: я терпеть не могу этих бутербродных певиц! Наверное, если я буду петь «Реквием» Верди, а люди будут есть, меня это оскорбит. Но я его не пою.

Все «по-взрослому»

Ирина, я помню, когда мы общались с вами раньше и речь вскользь зашла про «Кабаре», вы упоминали, что даже рояль везете в Табернакл, потому что там только пианино, а вы хотите все «по-взрослому».

И.И. – Да, мы везем концертный рояль, ударную установку, контрабас, скрипку, перкуссию…

А сколько музыкантов участвует?

А.М. – Четыре музыканта и две танцовщицы. Средний стандарт профессионального концерта. Это не то, что я выйду и под фонограмму и что-то помяукаю. Инструменты будут немного подзвучены, но только потому, что Табернакл – не самое удачное место в смысле акустики, чтобы экспериментировать. Мы эту площадку хорошо знаем.

А еще у нас будет маленький гость, Коля Рыбин, мой ученик, моя гордость. Он сейчас получил второе место на конкурсе русской песни в Кадоган Холле.

Он участвует в программе?

А.М. – Да, он поет одну песню. Это, во-первых, красиво – выходит такое очаровательное, ангелоподобное существо со светлыми волосами. Очень приятно, когда ты учишь ребенка и понимаешь, что он занимается музыкой не потому, что ему мама сказала, а потому что он действительно хочет и мечтает о карьере музыканта. Я надеюсь, у него все получится, главное, ломку голоса пережить.

К.Л. – Уже хочу посмотреть на него.

А.М. – Ребенок уже профессионал! (приносят праздничный торт)

А.М. – Вот и торт «Мимино»! Скажите, у вас есть 44 свечки? А 4 хотя бы? Найдите, пожалуйста, 4 свечки! Мы сегодня пришли в магазин и хотели купить цифры 44. А там ряд идет: 0-1-2-3-5… Пришлось купить 33. Моя старшая дочь удивленно спросила: мама, а сколько лет-то тебе?

Есть примета: как встретишь день рождения… И, вы знаете, мне все уже нравится. Перспективы -прекрасные!

Беседовала Елизавета Давыдова

Не пропустите 8 июня “Ностальгическое кабаре”  – билеты тут