Cabaret Noir. Ностальгия или модный сценический эпатаж?
Спектакль-концерт «Cabaret Noir» 5 октября возвращается с обновленной программой.
Иногда творческих планов у человека становится столько, что они не могут уместиться в одном интервью с ним. Совсем недавно Афиша Лондона разговаривала с продюсером Ириной Иоаннесян перед премьерой спектакля «Потерпевший». Тогда и стало понятно: проектов у Stage RC гораздо больше, чем знаков препинания в любой статье. Ирина Иоаннесян и ее творческий единомышленник — певица, актриса и режиссер Алеся Маньковская рассказали нам о своих планах и о пути, который проходит любая идея от зарождения до воплощения на сцене.
«Борщ и Chanel №5»
Летом состоялась премьера «Ностальгического Кабаре». Вы довольны тем, как все получилось? Формат оказался востребованным?
А.М. — С идеей «Кабаре» я носилась лет 10. Все мои друзья и знакомые говорили, что это невозможно, никто слушать не будет, никому не интересен такой формат.
И.И. — Мы волновались и совершенно напрасно, «Кабаре» было completely sold out. В то же время мы многое вынесли из первого опыта такого рода, узнали мнение зрителей, для нас это очень важно — быть интерактивными. Люди к нам возвращаются, процент постоянной аудитории высокий. И это ценно, получается такая практически клубная идея.
Так вот, признаюсь: было несколько моментов, которые я, как продюсер, не угадала. Есть две отличные вещи: борщ и Chanel №5. Но если духи накапать в борщ, получается не очень… Грузинская кухня прекрасна, а вот сочетать ее с шампанским оказалось не лучшим решением. Второй момент – выбор площадки. В Табернакл большие проблемы с вентиляцией: зимой холодно, летом душно.
А.М. — Вентилятор приходится включать на полную мощность, этот шум раздражает, как будто вы поете, а рядом с вами взлетает самолет.
И.И. — Но несмотря на эти моменты, успех был абсолютным, мы поняли, что формат имеет право на жизнь в Лондоне. Для нас важно, что можно продолжить его использовать, не теряя к нему интерес. Это не та история, когда артист пошел «чесом» по накатанной программе. Поэтому кейтеринг мы поменяли, нашли другую прекрасную площадку в центре Лондона, все лучшее из первого «Кабаре» перенесли, все недостатки учли. Думаем возвращаться с ним примерно раз в сезон. У каждого будет своя тема и программа будет меняться на 70-80%, постоянными останутся только 2-3 композиции, отправные точки. Сейчас готовим осеннее «Кабаре», поэтому большинство вещей будет с элементами меланхолии.
«А можно правее и быстрее?»
Премьеры редко проходят без накладок и происшествий, было ли что-то, о чем сейчас со смехом вспоминаете?
А.М. — Артист должен быть готов ко всему. Вот из любимого, например. В одном из номеров у меня было шикарное красное платье. Одеваю его, начинаю застегивать, и понимаю, что прямо посередине не хватает крючка. Вот еще на репетиции был, а тут отлетел за полминуты до выхода на сцену. Я начинаю кричать: Девочки! Мне срочно нужен пояс! Но не всегда пояс может материализоваться из воздуха. Иногда вместо него материализуются, например, колготки! Колготки в сеточку мы скрутили, подпоясали меня, правда, бантик был не очень, пришлось выходить боком.
Есть понимание, куда именно «Кабаре» будет двигаться?
И.И. — Это же просто неисчерпаемая история, у нас миллион идей! Эта тема позволяет нам спорить, расти, делать что-то новое. Думаю, следующее кабаре будет связано с кинематографом. Еще здорово, что можно работать с разными творческими людьми
А.М. — У нас каждое «Кабаре» будет включать приглашенного артиста. Но это будет «рояль в кустах», никаких анонсов. Более того, это еще и без репетиций практически делается, спонтанно.
Как вы составляете программу? Ведь выбор материала огромный, даже в рамках одной темы существует несметное количество достойных композиций.
А.М. — Когда мы сейчас программу составляли с пианистом Костей Лапшиным, то поняли: что-то уж совсем грустно получается, градус меланхолии призывает утопиться. Вот здесь нужен продюсер обязательно! Есть такой анекдот: композитор приходит к продюсеру и говорит: Я сочинил новое произведение! Садится за рояль, играет, спрашивает: Ну как? Продюсер: хм…. а можно правее и быстрее?
И.И. — Да, я иногда именно так себя и чувствую. Бывает, Алеся увлекается совсем, находит что-то потрясающее, но все вместе это такая сплошная грусть и печаль… А мне все же хочется, чтобы был свет в конце туннеля.
А.М. — Поэтому в процессе подготовки репертуар немного поменяли. Оставили Вертинского, но взяли другие композиции. Кстати, немногие знают, что Вертинский был музыкально безграмотен, хотя в это и невозможно поверить. У его песен нет нот, он напевал мелодию, а аккомпаниатор мелодию сразу же наигрывал. Нам очень повезло с пианистом, Костя — невероятно талантлив, он любую музыку может сходу подобрать и сыграть, да еще и в любой тональности. Поэтому мы выбираем такие вещи, которые ему интересно будет играть, а мне петь.
И.И. — Да, у нас все растет и развивается, это всегда творческий процесс, живой организм. Кабаре будет жить. Ближайшее, которое состоится 5-ого октября — серьезная веха для нас. После него мы поймем, когда будет следующее.
Таланты и поклонники
Всего одно выступление?
И.И. — Одно. И это то, что нам нравится, в таком формате мы и дальше хотим жить.
А.М. — Сейчас такое время, что можно все купить, скачать и послушать в записи, посмотреть любой концерт в домашнем кинотеатре. Когда я была маленькая, мы брали кассеты и делали свою собственную подборку, составляли свой плейлист. И здесь тоже будет такая подборка, которую вы ни на одном CD не купите, так ведь гораздо интереснее. Все это находится где-то посередине между актерской песней и классическим романсом — ниша, которой на сегодняшний день никем не занята. Кстати, актерская песня — очень интересный жанр! Вспомните, например, Андрея Миронова: человек в принципе не пел, но возникало впечатление, что он поет гениально.
И.И. — Мне, как продюсеру, безумно повезло встретить Алесю. У нее колоссальный диапазон: что хочешь споет, что угодно сыграет. Так гениально это совмещать ни у кого не получается, к тому же на нескольких языках.
А.М. — Да, языки для меня — тренировка для ума и памяти. Мне рассказывали про женщину, которой 94 года, она живет здесь, в Лондоне. Каждую неделю она разучивает новую музыкальную композицию на пианино. Я разделяю эту философию: необходимо поддерживать себя в тонусе, вот и стараюсь постоянно ставить себе подобные задачи.
С вашими талантами легко было бы расслабиться… Не возникает искушения?
А.М. — Без талантов расслабиться еще проще!
И.И. — Я много встречаю актеров, которые говорят только о том, что нет ролей, нет предложений. Они сидят на диване и ждут с ощущением, что жизнь проходит мимо.
А.М. — Привилегированные люди и обстоятельства — выдумки для ленивых. Надо идти и делать, за вас никто не сделает.
«В уголочке подыгрывает Глеб Самойлов»…
Какие еще проекты готовятся в ближайшее время?
И.И. — Мы планируем сделать программу «Стихи поэтов-женщин». Начнем с Ахматовой. Там будут стихи, будут романсы на слова Ахматовой — очень красиво, всего на час с небольшим. Скрипка, рояль и голос.
А.М. — И это будет совсем камерно, в рамках такого формата хочется «разговаривать» с каждым зрителем, заглядывать в душу.
Как поживает ваш проект «Какого Черта!»? Планируете ли еще гастроли?
И.И. — Гастроли идут вовсю! В Украине «Какого Черта!» собирает залы по несколько тысяч, почти все билеты до конца года уже распроданы. Мы играем в Одессе, Днепропетровске, Харькове, а заканчиваем в Киеве. После маленького новогоднего перерыва — тур по Израилю: Хайфа, Ашдод, Нетания и Тель-Авив.
И есть еще одна очень важная, большая работа, о которой хочется рассказать — Obsession.
Какая история у Obsession?
А.М. — Ира дала мне прочитать свой рассказ, которому 25 лет. Точнее, подарила книгу, а потом спросила: Ты там заметила рассказ? Это мой. В этот момент я подумала, что на основе рассказа можно поставить великолепный моноспектакль.
И.И. — Это упало ростком в чернозем, мой мозг начал взрываться, верный признак того, что надо работать. Рассказ претерпел огромное количество изменений, 4 с половиной страницы текста превратились в сценарий. И это даже не монопьеса, это спектакль для поющей актрисы с роялем и кино — мультимедийная монодрама. Там будет 45 минут видеоряда, он проходит пунктирной линией через всю постановку.
А.М. — Мы Obsession очень бережно растили, без спешки, не пытались загнать себя в рамки, успеть к каким-то срокам.
А о чем Obsession?
А.М. — О том, что у каждого человека есть какая-то идея, которая его преследует. И у каждого человека есть человек, который его преследует. И это о том, что происходит с человеком, когда эта связь разрывается.
О незаконченных отношениях?
И.И. — Нет, все предельно закончено. Отношения не просто закончились, они совсем закончились, потому что один человек погиб. А второй человек мысленно остается в этих отношениях. Но это не о том, как он погибшего не отпускает, просто не отпускать — банально, каждый второй клинический случай. Это о том, как больную, тяжелую вещь человек переплавляет в хорошее. Человек глубоко переживает, но он сублимирует переживания в творчество и из этого вырастает прекрасное.
А.М. — Вы ведь знаете гениальную композицию Эрика Клэптона “Tears in heaven”? А знаете, почему он ее написал? У него ребенок умер… Есть замечательная песня “Pretty woman”. Автор этой песни потерял в пожаре всю свою семью… Такое творчество имеет магическую силу, оно затрагивает души и никогда не теряет свою актуальность. Огромное количество настоящих хитов, а не однодневок, имеют под собой серьезную подоплеку.
И.И. — В Obsession у нас прозвучат две песни: “Sunshine” и «До свидания, малыш» Глеба Самойлова. Алеся перевела их на английский.
А.М. — Я позвонила Глебу и попросила забрать эти песни в спектакль, рассказала все подробно. Он очень чистоплотный, просто так не будет вписываться ни во что. Глеб потом говорит: А если я соберусь и приеду в Лондон, можно я там сяду в уголочке и подыграю тебе эту песню? Да, — говорю, — так и быть. Так на афише и напишем: «в уголочке подыгрывает Глеб Самойлов».
И.И. — Обращаясь к людям такого уровня ожидаешь, что они посмотрят сверху вниз. А получается, что им нравится то, что ты делаешь, они чувствуют за этим мысль и душу, с радостью соглашаются работать, еще и сами что-то предлагают. Obsession в этом смысле — вообще очень заразная вещь! Мы вместе с Алесей работаем над пьесой и доводим ее до совершенства. Например, у нас в спектакле задействована актриса, которая может создать идеальный образ, но при этом мы хотим совершенно другой голос.
А.М. — Мой любимый момент по поводу голоса и актеров. Вы знаете фильм «Д`Артаньян и три мушкетера»? Арамиса помните? Вы думаете, он сам говорит? За Арамиса говорит мастер моего курса — Игорь Николаевич Ясулович. Ну, а самый известный пример из советского кино «Ирония судьбы», где Барбара Брыльска говорила голосом Валентины Талызиной, а пела Алла Пугачева.
И.И. — Удивительно, но такие синтетические эффекты иногда бывают очень органичными.
О трудностях перевода
Obsession будет на русском или на английском?
И.И. — Мы хотим сделать его на английском языке, но отдать дань нашему происхождению. Поэтому сделаем русское превью, в феврале сыграем три раза на русском языке, после чего, уже в марте, Obsession уйдет в английскую жизнь. Алеся идеально владеет языками, с этим не возникнет никаких проблем.
Алеся, а у вас есть предпочтения, на каком языке играть?
А.М. — Мне на удивление все равно. Какие-то вещи удобнее на английском…
И.И. — Вот ругаться на английском гораздо удобнее, например!
А.М. — Русский язык, с моей точки зрения, женственней и мягче. Английский — он более мужской, технический, по делу. Но при этом в русском есть такие слова и понятия, которых в английском просто не существует.
Например?
А.М. — Например, «потерять совесть». Не очень понятно, как это по-английски точно выразить.
И.И. — Или вот слово «уметь» отсутствует как таковое. «Маша не умеет рисовать». На английском получается либо «Маша не знает как рисовать», либо «Маша не может рисовать».
Invalid slider ID or alias.
«Принц не придет… Даже конь не придет!»
У вас всегда невероятное количество планов, идей, энергии для их реализации!
И.И. — Мы делаем то, что любим. Мне очень нравится одно выражение Виктора Шендеровича. Когда спрашиваешь у него: Ну как? Он говорит: — Очень нестыдно! Когда хорошо — это просто «нестыдно». Когда «очень нестыдно» — это Вау! Ко мне теперь прилипло.
А.М. — Еще очень важно, что мы знаем, куда идем, и знаем, что у нас есть время все сделать так, как нам этого хочется, как мы это видим.
И.И. — У меня даже помирились математика со словом. Мне всегда цифры были интересны. Сейчас меня «Итого» отдельно от наполнения перестало интересовать, надо чтобы было «очень нестыдно». Я понимаю, что могу существенно упростить вещи, которые делаю и, наверное, это расширит аудиторию, но я просто не хочу это делать.
Это, мне кажется, роскошь заниматься тем, что вы любите! Поэтому с вами всегда приятно разговаривать. Есть ведь люди, очень уставшие от своей профессии, там мало энергии и вдохновения.
И.И. — Роскошь делать то, что мы любим. Да, это вот прямо так и есть. Я хочу именно так и мне хорошо от этого. Я однажды проснулась и поняла, что не хочу больше работать в корпорациях. Если вы не любите свою работу, она не приносит вдохновения, ее нужно поменять.
А.М. — Когда-то, очень давно, я ехала из Минска в Москву дневным поездом. Ко мне подсел человек совершенно набоковского вида, как позже выяснилось, ученый-тибетолог. Мы проговорили несколько часов, и одна мысль осталось со мной на всю жизнь. Был такой Максим Исповедник, который сказал: если Бог дал человеку осознание того, что его не устраивает, а человек ничего не изменил и не сделал, это большой грех. Бог тебе объяснил, а ты просто ленишься или боишься. Иногда менять что-то — очень болезненно. Мой отказ от оперы, который произошел в тот момент, когда я встретилась с Ириной — это был очень болезненный отказ. Бог дает нам часто и осознание, и возможности, только вот мы это не берем. А надо брать и говорить спасибо. Да, не бывает такого, чтобы принесли на блюдечке. Все ждут, что будет именно в таком виде: что проснешься знаменитым, что принц придет и поцелует.
И.И. — Нет, не придет. И даже конь не придет. Если тупо сидеть и ничего не делать — никто не придет.
А.М. — У каждого свой путь, но надо не бояться идти. Надо взбивать молоко в масло, как та лягушка из сказки. А если взбивать его, дружно взявшись за руки, оно превратится в масло в два раза быстрее!
Беседовала Елизавета Давыдова
Спектакль-концерт состоится 5 октября. Бронь билетов тут. И помните, что вы сразу получаете от нас скидку в 10% на билеты 🙂
Что еще интересного на сайте:
Похожие статьи
Подписаться на рассылку
Наш дайджест будет приходить вам раз в неделю. Самое полезное и актуальное! Всегда можно изменить настройки получения.