Мильон слов – не мелочевочки, а «океюшки». Утверждённые слова 2025 года, которые мы заслужили
Новые слова никогда не появляются случайно — они фиксируют то, что уже произошло с обществом, но ещё не до конца осмыслено. Слова года, которые выбирают крупнейшие словари мира, становятся своеобразным барометром эпохи: по ним можно проследить, какие эмоции, страхи и привычки начинают доминировать в повседневной жизни. В 2025 году этот лингвистический срез оказался особенно показательным. Журнал Afisha.London рассказывает о новых нормах в словарях, которые были зафиксированы и допущены в 2025 году. Так что если в наших текстах вдруг появится «океюшки» или «мильон» – не злитесь, а вспомните этот материал.
Если словом года становится rage bait, это уже не просто наблюдение лингвистов, а симптом. В 2025 году Oxford University Press выбрал этим словом термин, обозначающий контент, созданный специально для провокации гнева. Мы все знаем, как это работает: заголовок злит – рука тянется открыть. Алгоритм доволен, эмоции перегреты, вечер испорчен, но лента продолжается.
Годом ранее словом года было brain rot – буквально «гниение мозга»: ухудшение интеллектуального состояния от чрезмерного потребления бессмысленного, тривиального, но при этом залипательного онлайн-контента. Если оглянуться на последнее десятилетие, слова года выстраиваются почти в сюжетную линию: от технологического оптимизма и наивной радости цифровой эпохи (символом которой в 2015 году стал эмодзи смеха) — к языку усталости, раздражения и психологического выгорания.
Читайте также: Как короткие видео изменили наш мозг и что с этим делать
Президент Oxford Languages Каспер Гратвол отмечал, что современный интернет всё реже борется за внимание пользователя и всё чаще напрямую работает с его чувствами — причём делает это жёстко и агрессивно. В замкнутых алгоритмических циклах, где возмущение рождает трафик, а трафик усиливает возмущение, эмоциональная перегрузка становится не побочным эффектом, а рабочей моделью. В этом контексте вполне логично, что победителями последних лет оказываются именно такие слова: в 2024 году – brain rot, в 2025-м – rage bait.
Фото: Kelly Sikkema / Unsplash
От слов года к языковым нормам
Параллельно со словами, описывающими современные реалии, словари признают варианты, которые давно существуют в разговорной речи. «Миллион» официально может быть «мильоном», а «миллиард» — «мильярдом» (изменения признаны Институтом русского языка имени Виноградова РАН).
В этом году Cambridge Dictionary добавил более шести тысяч новых слов — и среди них оба типа изменений. С одной стороны, слова, рождённые интернет-культурой: “skibidi” (спасибо группе Little Big и говорящим унитазам из YouTube), “tradwife” (жена, сознательно выбирающая традиционную роль), “delulu” (сокращение от delusional, то есть «живущий в иллюзиях») и даже “mouse jiggler” — устройство, которое шевелит курсором, чтобы вы выглядели занятыми на работе.
В русском орфографическом словаре тоже появились сотни новых слов — от бытовых «видеоняня» и «пауэрбанк» до милых «грушовочек» и «мелочовочек». Тут же — «движуха» (теперь официально, можете использовать даже в рабочей переписке), «раф» (любимый многими кофейный напиток — изобретение московского баристы — теперь увековечен) и даже «океюшки».
Читайте также: Тамара Эйдельман: как воспитывать детей в эпоху Google и сохранить любовь к книгам
Фото: Joshua Hoehne / Unsplash
«Язык — живой организм»
Современные лингвисты отмечают, что интернет-культура ускоряет языковые изменения, но сам процесс не нов. Историк и педагог Тамара Эйдельман поделилась с нашей редакцией: «Язык — живой организм, он постоянно меняется. Чем сильнее перемены в мире, тем резче изменения языка, и в таких случаях всегда есть те, кого это раздражает. Вернее, кого раздражают перемены — а значит, и их отражение в языке».
Так было и в начале XIX века, когда разгорелась полемика между «архаистами» и «карамзинистами». Первые отстаивали старую лексику, вторые выбирали лёгкий стиль с французскими заимствованиями. «Литературное противостояние быстро приобрело политический оттенок — сторонников архаики воспринимали как ретроградов, а членов литературного кружка “Арзамас” — как либералов, хотя на самом деле это не всегда было так», — отмечает Эйдельман.
После революции 1917 года в язык ворвалась лавина новых слов: нарком, ВЧК, РККА. Одних это угнетало, других восхищало, ведь «в преобразовании языка они видели отражение преобразования мира». Писатель Андрей Платонов фактически создал в своих книгах новый язык, а герои Зощенко заговорили на речи нового мещанского слоя.
Читайте также: Экран vs игра: что на самом деле нужно детям — мнение психолога Ольги Писарик
В эпоху оттепели появление большей свободы сопровождалось и новым сленгом — «чувак», «канай» и другими словами, которые стали социальными маркерами. «Эти выражения определяли молодёжную субкультуру и были зафиксированы в прозе Василия Аксёнова», — говорит Эйдельман.
Сегодня интернет стал тем же катализатором перемен, каким когда-то были революции и социальные потрясения. Только теперь новые слова рождаются быстрее и распространяются мгновенно.
Фото: Личный архив Тамары Эйдельман
А что думают алгоритмы?
Если люди спорят о нормах языка столетиями, то как реагируют на изменения машины? Компьютерные инженеры рассказали о том, как обучаются языковые модели.
«Обучение новых слов моделями происходит по-разному. Крупные игроки покупают данные у Reddit и других площадок, при этом cutoff данных обычно приходится на 3–6 месяцев до релиза модели. Поэтому знание свежих мемов есть, но оно не слишком актуальное. Некоторые функции, вроде Deep Research, позволяют постоянно «кверить» открытые источники, чтобы получать свежий контекст.
Всё зависит от того, как часто обновляются offline-словари и модели. Это shared responsibility: часть обновлений зависит от пользователя, часть — от провайдера. Обычно можно рассчитывать на срок в 3–6 месяцев. При этом стоит помнить, что LLM (Large Language Models) — это не про словари. Если объяснять простыми словами, LLM видел множество текстов и книг, и при встрече нового слова или вопроса он пытается предсказать следующее слово или часть слова. Для модели официальное признание слова не так важно — важна его встречаемость в материалах, на которых она обучалась».
Читайте также: Подборка книг для всей семьи на зимние каникулы: новинки 2025 года
Получается парадокс: пока люди спорят, допустимо ли писать «мильон», алгоритмы давно приняли оба варианта и пошли дальше. Специалисты говорят о том, что в случае, если в словаре закреплены оба варианта, система будет считать правильность слов в зависимости от выбранного пользователем стиля. При этом модель может «ошибаться», поскольку она не опирается напрямую на правила орфографии, а руководствуется паттернами из текстов, на которых обучалась.
Кроме того, модели могут легко придумывать новые слова. Для них слово — это набор токенов, и их рекомбинация по паттернам позволяет создавать множество новых вариантов. Модели «галлюцинируют» сами по себе, их даже специально просить об этом не нужно. В общем, машины оказались самыми толерантными лингвистами — им всё равно, что раздражает пуристов.
Люди спорят о нормах, словари фиксируют изменения постфактум, а машины пытаются угадать правильный вариант по статистике. Какие бы изменения бы ни происходили в языке, история показывает, что люди всегда к ним привыкают, а теперь новые слова становятся ещё и частью «лексикона» искусственного интеллекта. Но споры между консерваторами и новаторами, пожалуй, никогда не утихнут.
Фото на обложке: Houcine Ncib / Unsplash
Читайте также:
Самые абсурдные штрафы: за что британцев наказывали в последнее время
Рождественские ролики 2025: Кира Найтли, Гринч и нейросети
Домашняя одежда как культурный код: почему в смешанных браках спорят о тапочках
Похожие статьи
Подписаться на рассылку
Наш дайджест будет приходить вам раз в неделю. Самое полезное и актуальное! Всегда можно изменить настройки получения.