Анастасия Виттс: «Не бывает искусства вне политики»

Военные действия в Украине продолжаются уже более 120 дней, и, к сожалению, ежедневные сводки с фронта стали обыденной частью нашей жизни. Однако сотни тысяч людей в Украине и беженцев в европейских странах продолжают каждый день страдать от военных действий и гуманитарного кризиса. Чтобы напомнить жителям Лондона о непрекращающейся войне, инициатива The Voice of Russia в сотрудничестве с Telegram-каналом Art Against War представляет выставку антивоенных работ российских художников и иллюстраторов в лондонском метро. Журнал Afisha.London побеседовал с продюсером проекта Анастасией Виттс о целях выставки, представленных художниках и возможных будущих проектах.

— Расскажите немного о себе, пожалуйста. Вы всегда работали в мире искусства?

— Не всегда. Я приехала в Великобританию в первый раз в 2003 году и в 2004-м я сюда переехала, получается, я уже практически полжизни живу в Британии. Мой бэкграунд — в лингвистике и в музыке. При этом у меня был достаточно богатый опыт работы в веб-дизайне и в новых технологиях ещё в самом начале XXI века, когда это всё только-только начиналось в России. Мне посчастливилось работать над первыми веб-представительствами в России таких компаний, как Samsung, Hewlett-Packard, Nokia, мы создавали то, что стало российским интернетом. С тех пор как я переехала в Британию, я занималась преподаванием технологии, веб-дизайна, графического дизайна. Но, кроме того, меня всегда тянуло к искусству и музыке, и я нашла возможность заниматься продюсированием независимых культурных проектов. Начиная с 2010 года, я реализовала и реализую несколько собственных проектов: OperaCoast, No Voice Unheard, AltPitch Festival, я также открыла агентство цифровых коммуникаций Artist Digital. Но с начала войны я эмоционально не могла продолжать заниматься тем, чем занимаюсь, без того, чтобы не включиться в антивоенное движение. И вот на этой волне мы и создали The Voice of Russia — Russians Against The War.

Telegram канал

— Чем занимается The Voice of Russia?

— У нас есть две основные цели. Одна — это усиливать антивоенный месседж, который исходит от русскоязычных как в России, так и вне ее. И вторая наша цель — это сохранять связь с европейским обществом, не позволить русскоязычным быть оторванными от европейской культурной среды.

Фото из личного архива Анастасии Виттс

— Как вы стали продюсером выставки Art Against War в лондонском метро? Как вы узнали об этом Telegram-канале?

— Идея проекта полностью моя. Искусство — это один из самых прогрессивных медиумов для того, чтобы усилить какое-то послание. И мне хотелось помочь людям увидеть то, как русскоязычные художники видят эту ситуацию, причем в самых неожиданных для людей местах. Именно поэтому мы решили сделать выставку на вокзале и в метро, поскольку это очень символично, если мы думаем о тех, кто были вынуждены бежать из Украины, и тех, кто были вынуждены также бежать и из России. Вокзал — это такой… symbol of displacement. (Так, например, на Liverpool вокзале установлен памятник Kindertransport – The Arrival, посвящённый детям, сбежавшим от нацистского преследования, а на вокзале Waterloo недавно был установлен памятник поколению «Виндраш» — Прим.ред.).

И я стала искать контент для этого проекта. Выяснилось, что человек, которого я очень хорошо знаю — Клементин Сесил, которая одно время была директором Пушкинского дома, и её хорошая подруга из России Александра (мы не называем её фамилии в целях её безопасности) вместе начали этот Telegram-канал. Он создан для того, чтобы сохранить вот эту немедленную реакцию художников, людей искусства на то, что происходит. Уникальность этого канала в том, что там публикуются не только работы российских художников, но и работы украинских и белорусских художников, а также художников из других стран мира. Мы бросили клич, некоторые художники откликнулись, и мы сделали выставку. Мне бы хотелось, конечно, чтобы у нас хватало ресурсов и возможностей на то, чтобы показать больше, не только работы 15 российских художников, в итоге вошедших в проект.

— На каких станциях можно увидеть работы?

— Большинство – на Victoria и Paddington. Также есть экран на Charring Cross, Waterloo и Piccadilly Circus. Всего их 15.

— На каких условиях вам было предоставлено это место?

— На коммерческих. В России можно получить места в московском метро бесплатно, насколько я понимаю, чтобы показать какую-то социальную рекламу, но это как раз предоставляет возможность для государственной пропаганды. В Великобритании же мы могли реализовать проект только на коммерческих условиях, но даже так мы бы не смогли этого сделать без одного совершенно восхитительного совпадения. У нас, конечно, очень небольшие фонды, это деньги частных людей, которым небезразличен проект. Я месяц пыталась что-то сделать без какого-то успеха. И вот я послала предложение Global — это компания, которая занимается рекламой в лондонском метро и на железнодорожных станциях. И мне очень быстро пришёл ответ от агента, к которому попало моё письмо. А ответил он так быстро, потому что его жена украинка. И у него сейчас живут её родственники, они беженцы. Я очень благодарна Крису, который помог нам реализовать этот проект.

Фото: Miles Berkley-Smith

— Почему на ваш взгляд эта выставка так важна? Что она должна побудить прохожих сделать или почувствовать?

— Мы все очень привыкаем к войне. Мы этого не чувствуем, но это ужасно. Это влияет на нашу психологию, на психологию нас как индивидуумов, как общества. Мы становимся бесчувственны к каждодневной трагедии, пытаемся жить так, будто ничего не происходит. С этим практически невозможно бороться — это естественный процесс. И тем не менее, прямо сейчас, пока мы с вами разговариваем, в Лисичанске люди сидят под бомбами. И вот соединить эти две реальности практически невозможно в человеческом сознании. Поэтому мне кажется такой важной необходимость напоминать о том, что это происходит. Это нужно тем людям, которые проходят мимо, просто чтобы оставаться людьми. Нам нужно помнить, что такие же люди, как мы, сидят где-то под бомбами, такие же люди, как мы, потеряли всё. Такие же люди, как мы, не знают, куда ехать, потому что они сидят в лагере беженцев где-то в Польше, и у них не осталось ничего. Они могут ехать куда угодно, при этом единственное, куда они хотят попасть, — это домой, а дома нет. И об этом необходимо помнить, во-первых, чтобы сохранять человечность, а также, чтобы нашими, даже небольшими силами пытаться приближать конец этой войны, как только мы можем, потому что это должно закончиться. Это никогда не должно было начинаться.

— Работы каких авторов представлены на выставке? Как вы их подбирали?

— Мы бросили клич в Telegram-канале Art Against War. Мы были готовы принять работы отовсюду, но в основном откликнулись У нас есть одна художница из Украины, которой я очень благодарна за то, что она прислала нам свою работу. Мы, конечно, хотели выбрать те работы, при одном взгляде на которые будет ясно, о чём они. Мы хотели, чтобы этот антивоенный дух был очень явным — это было главным критерием. Мы хотели сделать проект инклюзивным: дать возможность людям, у которых нет славы, громкого имени, всё равно выразить то, что они хотят выразить, публично. Пришло много работ — во много раз больше, чем мы могли использовать, наш лимит был в 15 изображений. Ну и, конечно, у Лондонской транспортной сети есть свои требования: мы не можем показывать работы, где изображены кровь, насилие, слишком явно изображено оружие. В этом есть, конечно, свой парадокс: мы хотим показать войну без того, чтобы показать войну. Но в этом, я думаю, и заключается сила искусства — даже при каких-то ограничениях оно достигает цели.

— Есть ли план организовать похожую выставку где-нибудь ещё из-за того, что не всё удалось показать в лондонском метро?

— Мне бы очень хотелось сделать такую выставку, куда люди могли бы прийти целенаправленно. В показах в лондонском метро есть определенная цель. Мы хотели, чтобы это было перемешано с рекламой, чтобы это было частью каждодневной жизни, в которой мы, возможно, даже не хотим замечать тех ужасов, которые происходят. Но мне бы хотелось сделать выставку, где мы бы могли перенести фокус на тех людей, которые участвуют в этом проекте. На тех художников, которые живут с этим ощущением необходимости протеста, необходимости антивоенного движения внутри того общества, в котором они находятся, где многие войну поддерживают. Мне это кажется очень сильной мотивацией, и мне очень хочется, чтобы мы имели возможность об этой мотивации поговорить. Поэтому я буду очень рада, если у кого-то будет предложение по поводу галереи или какого-то места, где можно провести такую выставку на некоммерческой основе. Мы, как русские, живущие в Британии, должны очень громко заявлять о том, что мы против войны. Это чрезвычайно важно. Я уверена, что на протяжении нашей оставшейся жизни всех нас будут так или иначе судить по тому, что мы делаем сейчас. И это даёт мне силы двигаться дальше, продолжать работать, хотя психологически это довольно сложно.

Фото: Miles Berkley-Smith

— Как вы думаете, искусство борется за свободу? Оно должно показывать реальность или, может быть, оно должно как-то отвлекать от происходящего?

— Искусство — это инструмент. И как в любом инструменте, в нём не заложено никаких высоких задач, для которых этот инструмент будет использован. Если у вас есть молоток, вы можете построить прекрасный дом, а можете этот дом разрушить этим же молотком. Поэтому невозможно сказать, что в принципе искусство делает или должно делать, оно никому ничего не должно. Это зависит от того, кто занимается этим искусством. Для меня лично очень важно, чтобы искусство было привязано к реальности. Искусство должно быть ради жизни и людей, а не ради самого себя, тогда оно становится просто декоративным. И поэтому я очень уважаю те инициативы в любом жанре, которые особенно сейчас не отворачиваются от той реальности, в которой мы оказались, а встречают её с открытым забралом и пытаются как-то с этим работать. Потому что без возможности читать стихи, писать картины, слушать музыку мы не переживём той трагедии, которая происходит сейчас с очень многими людьми в мире. Если и можно будет залечить и проработать такую травму, то только через этот медиум, переводом в поэтическую, метафорическую сферу. Искусство должно взять на себя эту миссию.

1140х300 museumcat.london

— Что вы думаете об ограничениях, накладываемых на искусство между странами? Всегда говорили, что искусство и спорт должны быть вне политики, но последние пару десятков лет доказывают обратное.

— Не бывает искусства вне политики! Всё, чем мы живём, — это политика. Тот, кто пытается убедить вас в обратном, либо наивен, либо лицемерен. Если мы говорим о том, что искусство должно быть в тесной связи с реальностью, то говорить о том, что оно вне политики, просто иллюзорно. То, что в Украине запрещают русскоязычные ресурсы, мы должны понять и поддержать, мы не имеем права это осуждать. Невозможно переживать эту агрессию без того, чтобы ограничить влияние тех людей, которые, как минимум, считают, что этой агрессии нет. Украина имеет очень богатую культуру, которая не могла развиваться достаточно долгое время — в советское время это просто не поддерживалось государством. И когда Украина стала независимым государством, то развитие её культуры стало очень важным принципом этой независимости. Сейчас у нас есть возможность увидеть украинскую культуру, как мы её никогда не видели раньше, потому что мы не имели к этому доступа. А сейчас у нас есть возможность что-то об этом узнать.

Если ты считаешь себя художником, то тебе необходимо иметь свою позицию. В России и некоторых других странах искусство полностью субсидируется государством. И в таком случае государство имеет возможность диктовать свои условия, продвигать свои установки. А в случае России мы говорим об очень тяжелой пропаганде, которая влияет на людей психологически, формирует поколения, ментальность нации. И если люди, занятые в искусстве, формируют ментальность нации, они должны нести за это ответственность. В условиях войны вариантов не так много, на самом деле – мы просто должны говорить, в том числе и через искусство, что убивать людей нельзя, что это чудовищно.

— Какую обратную связь вы ждёте от выставки и что для вас было бы приятной оценкой того, что вы сделали? Помимо того, чтобы война закончилось.

— Очень важно, чтобы люди увидели и задумались. Если мне или кому-то из моих коллег напишут и скажут: «спасибо, было интересно», «мы что-то поняли», было бы здорово, но главное – чтобы люди задумались. Если нам удастся продвинуть то, что мы делаем (а это не единственный наш проект) чуть дальше: показать и рассказать о них большему количеству людей, найти финансовую возможно довести те проекты, которые мы начали, до конца, конечно, мы будем счастливы. Мы очень рады любой помощи: финансам, полезным контактам, волонтёрам. И спасибо вашему журналу Afisha.London, что помогаете осветить наш культурный проект для широкой аудитории. Если мы — голос, то журналисты и медиа — это наш микрофон. Для нас это важно — быть услышанными.

Фото на обложке: Miles Berkley-Smith

Читайте также:

Проект «Открытые двери»: помощь русскоязычным женщинам в Лондоне

Цифра и автократия в творчестве Наты Янчур

Алина Сафронова: из мира боли в мир искусства